Семейщина - Страница 264

264

Изот осведомился, какая из артелей лучше ведет хозяйство, и когда услышал, что, конечно, красные партизаны по всем статьям далеко впереди закоульцев, ответил Епихе:

— Вот ты и подсказал мне: пойду туда, где люди нужнее…

— Хэка, паря! — негодующе фыркнул Аноха Кондратьич. — То своя артель, то чужая…

— Чужих артелей не бывает, — улыбнулся Изот. — Ежели я стану работать у закоульцев, как же та артель будет мне чужая. Она будет моя… Но я должен все выяснить сам, поглядеть сперва, и тогда скажу точно…

На другой же день Изот пошел к комсомольцам. Он встал на учет и долго беседовал с избачом Санькой, а из клуба вместе они отправились в сельсовет, — Изот хотел знать все о жизни родной деревни.

Совет разочаровал Изота: порядка нет, в делах большая запущенность, секретарь утоп в бумагах, в писанине, с грамотой у него нелады, председатель без толку мыкается с утра до вечера по деревне, занят разными кляузами, знай наседает на единоличников, а до колхозов у него, видать, руки не доходят. Во всяком случае, председатель ничего не смог рассказать Изоту нового ни о партизанах, ни о закоульцах, лишь сунул ему последние сводки о молотьбе, полученные из правления обеих артелей:

— Вот… гляди…

Изот скользнул взглядом по цифрам, отодвинул от себя бумажку, поднялся:

— И это всё?

— Дак что же? — ответил председатель. — Всё как есть… Ну, сводки мы уже сообщили по телефону в Мухоршибирь, — поспешил добавить он.

«Вот, кажется, где мое настоящее место», — выходя из сельсовета, подумал Изот…

Мысль о работе в совете завладела Изотом. Он стал ежедневно захаживать туда, знакомиться с кругом сельсоветских дел, интересовался, чем занимается президиум, комиссии, есть ли у совета актив. День ото дня Изот убеждался, что совет плохо справляется со своими задачами: президиум собирается редко, комиссии и актив существуют лишь в списках, подшитых в одной из многочисленных папок. Для, начала он попробовал воскресить культурную комиссию, обошел членов этой комиссии, собрал их, потолковал… Он привлек к работе в комиссии избача Саньку, и вместе они взяли на себя роль добровольных толкачей. Изот сумел внушить учителям, что членство в комиссии — не проформа, что оно обязывает… что культурной работы на селе непочатый край. Здорово пристыдил Изот учителей, и они принялись за дело. Комиссия и впрямь ожила, Изот заинтересовал ее: почему бы не открыть в клубе хотя бы небольшую библиотеку? Он добился на президиуме постановления об отпуске средств на покупку книг, на выписку газет. Он стал бывать на президиумах, старался не пропускать ни одного заседания в сельсовете, добивался включения в повестку дня вопросов культурного и колхозного строительства, убедительно доказывал, что засорение повестки ненужной мелочью, с которой можно разделаться в обычном, рабочем порядке, только мешает совету заниматься большой, настоящей работой…

С открытием библиотеки оживленнее стало в Никольском клубе. Чаще стала заходить сюда молодежь, чаще собираться комсомольцы. Изот рассказывал комсомольцам, как весело бывает в красноармейских клубах в дни спектаклей. Ему удалось увлечь ребят рассказами о постановках, в которых играют сами красноармейцы, и первый же Санька загорелся:

— Попробовать надо, — должно и у нас представление выйти! Оказалось, что Изот научился в армии играть на сцене. Он вызвался выступать в главных ролях и быть постановщиком. Для первого представления Изот рекомендовал героическую пьесу «Товарищ Семивзводный», в которой сам не раз участвовал. Книжка с этой пьесой у него хранилась в сундуке, — значит, ничего искать не надо. Он прочитал пьесу ребятам, — всем понравилось… Решили сократить количество действующих лиц, выкинуть трудные, наиболее сложные сцены. К участию в спектакле Изот привлек учителей и учительниц, завербовал в актеры невестку Груню и брата Никишку. Попервости Никишка с Грунькой заартачились было: им некогда, да и памяти нет, никогда они не играли, какие же из них актеры! Но Изот так резонно растолковал им, что трудно бывает только в первый раз, а когда чуть попривыкнешь — интереснее этого занятия не найти, что они сдались и решили попробовать. Первая проба, репетиция, прошла плохо: Никишка и Груня чувствовали себя стесненно, будто их кто связал веревкой…

Изот упорно добивался своего, и через месяц никольцы были приглашены на первое представление. Да, это был первый спектакль в истории селения Никольского, — в стороне от больших дорог село, за хребтами, в глухой степи, и какой бродячей актерской труппе взбрело бы в голову привезти сюда театральное искусство, если бы это искусство не родилось здесь само стараниями Изота и его верных товарищей!..

Вдохнув жизнь в работу клуба и культурной комиссии, Изот не остановился на этом, не ослабил своего внимания к сельсоветским делам. Напротив, он все больше и глубже входил в эти дела, постепенно становился душою сельсовета. И наступило время, когда без Изота председатель не начинал ни одного заседания, и члены президиума ждали, что скажет Изот Онуфриевич, и по слову его принимали решения. Авторитет Изота так вырос, что, приходя в сельсовет, никольцы сплошь и рядом обращались, со своими просьбами и заявлениями к Изоту, минуя, обходя председателя. И однажды пересмешник Мартьян Яковлевич, вызванный по какому-то делу в совет, сказал при народе:

— Да кто у вас председатель здесь? Ты ли, Изот ли?

Он произнес эти слова с оттенком гордости, — из его родной семьи умница парень. С присущей ему откровенностью и прямотой Мартьян высказал мысли односельчан.

264